После завтрака я зашел в лифт отеля, чтобы подняться к себе на этаж. Вместе со мной в кабину заскочил мальчишка лет двенадцати: веснушчатый, угловатый, в синем спортивном костюме – обычный пацан из обычной семьи.
Я нажал кнопку шестого этажа и отодвинулся, он потянулся к клавише четвертого и случайно задел третий. Нас в лифте двое, а клавишей горят три. Я наблюдал, как пунцовел мальчишка. Он опустил голову, но краска полезла со щек на уши и поднялась до макушки. В лифте было тихо – немецкая машина. Когда она замерла на третьем этаже, пацанчик скользнул в открывавшуюся дверь и побежал по коридору. Ему ехать еще этаж, но он решил, что лучше так, лучше убежать, чтобы дядя не подумал о нем чего плохого, не посмеялся над ним.
Почему так глубоко сидит в нас страх быть осмеянными, сделать что-то, что не понравится другому, за что на нас могут показать пальцем?
Легкий ответ есть у быстрого разума: такая у нас система воспитания – она подавляет в человеке свободу и чувство собственного достоинства. И такое случается, но вот что интересно… Я наблюдал этот страх в тех, которых не только воспитывали безо всякого принуждения, но и культивировали их «свободный дух», всячески питали их гордость, их чувство исключительности, хваля за каждый шаг. И, наоборот, я знаю людей независимых и спокойных в любой ситуации, уверенных в себе и достигших завидных результатов в жизни: их лупили в детстве, их часто ставили в пример другим, как неудачников, учителя унижали их.
Причина страха, а значит и способ борьбы с ним (я имею в виду страх коммуникативный), лежат, как мне кажется, в области несоответствия видения себя и ожидаемого представления о себе. Ведь не зря в опыте человечества, в любой из его религиозных систем можно найти выражение, которое в европейской традиции формулируется так: «Бог гордым противится…».